Небо...

Я очень люблю небо, полеты. Всегда с упоением читала Экзюпери и Баха, прыгнула с парашютом, при любой возможности стараюсь полетать (на планере, параплане, маленьком самолетике), чтобы ощутить это волшебное ощущение полета. Даже в качестве пассажира (коим я являюсь) это того стоит.

На планере я последний раз летала неделю назад в Крыму, но ощущения уже притупились, поэтому добро пожаловать в "три года назад":

Что снится старым советским летчикам, которые начинали свою летную карьеру с планеров? -  Наверное, гора Клементьева и Планерское. Куда приземлятся инопланетяне, разведавшие о существовании на Земле странных летательных аппаратов-планеров? Конечно, в Планерское. (Они же логичные ребята, эти инопланетяне). Куда поедет «восторженная курица», когда-то давно прочитавшая книжку о планерах, и с тех пор не знающая покоя? Правильно, в Планерское. Куда же еще я могла поехать?!

Могла бы, конечно, и в Бобруйск. Но не успела, - подвернулась возможность поехать в Крым, и тут уж сам Бог велел…

Всю дорогу к аэродрому ехала, как сова, – широко вылупив глаза и вращая головой на 360 градусов. Все никак не могла понять, какая из всех этих гор заветная Клементьева, известная мне как «пологая, одиноко стоящая гора». Оказалось, все это время мы по ней поднимались. Вот ведь конфуз!

Когда въезжали на аэродром, охватило странное чувство: словно ступаю на святую землю всея советской авиации. Вот! Вот здесь все они начинали: от Арцеулова до Королева! Тут бы музей открыть, но место больше напоминает мавзолей. Пустынно, заброшенно… В строю остался только один ангар. Из самолетов только Ан-2 да буксировщик. Но планеры, хоть и немного, остались. Значит, как и когда-то, народ здесь летает и  ловит восходящие потоки и парит в густом синем небе. А на все это безобразие смотрят уходящие в дымку скалы древнего Карадага. А он, старик, тихо кряхтит и потирает свою многотонную спину, мечтая о легкости и парении, а может злится на зарвавшихся за последнее столетие букашек, которые посмели сунуться в небо, а может просто жалеет нас, несчастных, ведь мы в небе только гости, а он каждое утро встречает в его объятиях… Ох, что-то Остапа понесло:)

В тот первый день мне так и не удалось полетать. Но за эти четыре часа я столько увидела, нафотографировала, историй смешных (и не очень) от летчиков услышала, столько нового узнала, что даже рада была возможности приехать еще раз. По дороге домой, думала над вопросом, который задал бывший то ли летчик, то ли парашютист Виталий: «Ну и чего тебя в небо-то прет?» Мы долго эту тему обсуждали и пришли к выводу, что просто мама с папой мальчика хотели. А если серьезно, то я сомневаюсь, что кто-то знает, почему его тянет в небо. И уж тем более сомневаюсь, что этот «знайка» выразит это словами. Можно, конечно, придумать какую-нибудь красивую философскую чушь, но лучше чувствовать, а не философствовать.

Полет. Каких-то 7 минут, но каких! Эх, если бы все минуты нашей жизни были такими длинными! Летать мне довелось с лебедки, поэтому высота не превышала 300 метров. Перед полетом летчик Никитич (ас, весельчак и балагур) предложил: либо мы делаем переворот и быстро теряем высоту, либо тихо-мирно парим, но летаем дольше. И я как обезьяна из анекдота: и экстрима хочется, и каждую минуту полета терять жалко! Я выбрала полет.

Забравшись в кабину, и пройдя процедуру пристегивая, принялась рассматривать приборы. Приятно удивило их количество, особенно по сравнению с приборной панелью самолета, где глаза разбегаются. Понимаешь, что научиться управлять планером очень даже реально.

Перед самым запуском страха совсем не было, в отличие от прыжка с парашютом. Было просто интересно, как планер, а вместе с ним и мое бренное тело, за 5 секунд наберут высоту 300 м. Ощущение перегрузки не из самых приятных: вжимает в сиденье, а на лице расплывается идиотская улыбка. Что-то вроде американских горок. А потом планер замирает, раздается небольшой щелчек-толчек (отсоединяемся от буксировочного троса) и… и тишинаааа, как говорил герой известного кинофильнома. Планер опускает нос, и перед глазами открывается такой вид. И уже не знаешь, от чего у тебя захватывает дух: то ли от перегрузки, то ли от высоты, то ли от красоты! А вокруг ни звука! Нет, ветер, конечно, свистит и слышно, как Никитич управляет планером, (но ведь и у парящего орла в животе урчать может:)) По сравнению с «небесными скутерами»-мотодельтапланами и самолетами, планер опускается как пушинка. К сожалению, нам не попался восходящий поток, и мы медленно, но верно снижались. И тут Никитич решил еще раз предложить сделать переворот. Видно уж очень ему хотелось похулиганить и нарушить правила техники безопасности (на такой высоте переворот запрещен). Ну как тут было устоять! Резко уйдя вниз, чтобы набрать скорость, планер поднялся на горку и … не успела я распробовать свое новое перевернутое состояние, как мы уже вернулись в обычное положение. Быстро. Потому и здорово. А дальше, медленно планируя по кругу, мы приближались к земле. И так хотелось прочувствовать, распробовать, осознать и запомнить это состояние полета, хоть я была всего лишь пассажиром. Ближе к земле Никитич снова разогнал планер и, просвистев над землей и развернувшись, эффектно приземлился. Я-то не могла оценить, но наблюдавшие с земли очень хвалили мастерство этого опытнейшего летчика. Надеюсь, еще свидимся когда-нибудь.

На прощанье заехали к памятнику разбившимся планеристам - небольшому белому крылу планера, сиротливо торчащему на краю горы. А как раз над нами и памятником парил орел, ставший большой редкостью в этих краях. Орел летал над памятником тем, кто умер, стремясь парить, так как он...